В современном российском обществе психологи играют малозаметную роль. Необходимы согласованные действия всего психологического сообщества, чтобы участие психологов в организации общественной жизни страны заметно возросло. Такая мысль постоянно звучала в выступлениях психологов на IV Съезде Российского психологического общества, который состоялся в сентябре в Ростове-на-Дону.

Мы попросили поделиться своими мыслями на этот счет доктора психологических наук Андрея Владиславовича Юревича - заместителя директора Института психологии РАН, члена-корреспондента РАН.

Сколько в России психологов, никто не знает точно и даже приблизительно, а «инвентаризация» нашего психологического сообщества выглядит очень непростой задачей.

Почему так сложно ее решить? Проблем много – отсутствует соответствующая статистика, не решен даже вопрос о том, кого следует считать психологами. Можно ли причислять к ним, например, окончивших «сокращенные» психологические курсы, авторов поп-психологических произведений или самопровозглашенных «докторов парапсихологических наук»?

Ясно, что психологов у нас немало: в системе образования их задействовано более 64 тысяч человек; в одной только Москве их готовят более 70 вузов, что говорит о возрастающем спросе на психологические услуги.

Где только они ни востребованы! И в упомянутой системе образования, и в бизнесе, в политике, в службах психологической помощи населению, образующих основные социальные «ниши» для психологов в нашем обществе. И, на первый взгляд, есть все основания констатировать, что психологи «нашли себя» в современной России.

Вместе с тем, остается неудовлетворенность от той роли, которую психологическая наука и практика играет в общественной жизни.

Очевидно, что общество берет у них лишь незначительную часть того, что они могли бы ему дать.

Так, например, опрос, проведенный Центром «Общественное мнение», показал, что за помощью и советом к профессиональным психологам или психотерапевтам когда-либо обращались лишь 6% наших сограждан, никогда не обращались - 93%, допускают для себя возможность в будущем обратиться к ним - 33%, исключают - 47%.

На вопрос, заслуживают ли профессиональные психологи и психотерапевты доверия и приносит ли обращение к ним пользу, положительно ответили только 35% опрошенных, а 18% сочли, что они в целом не заслуживают доверия и обращаться к ним бесполезно. Затруднившихся ответить на данный вопрос (очевидно, ничего не знающих о психологах и психотерапевтах) оказалось 47%.

Конечно, такие результаты не могут радовать психологов. Они свидетельствуют о том, в России пока не сформировалась характерная для развитых стран культура обращения к психологам и психотерапевтам (ее можно считать одним из показателей уровня развития общества). Наши сограждане предпочитают носить проблемы в себе либо решать их с помощью друзей и горячительных напитков, а не специалистов-«душеведов». Это, кстати, выражает низкую степень сформированности психологической практики в нашей в стране.

Показателен еще одни опрос, проведенный Центром РОМИР. Оказалось, что студенты российских вузов делят социогуманитарные науки на три категории. Они относят к «дисциплинам-лидерам» экономику и правоведение, к «перспективным дисциплинам» - социологию, психологию, политологию и международные отношения, а к «дисциплинам-аутсайдерам» - историю, филологию, философию, культурологию и педагогику. Таким образом, психология попадает в число «перспективных дисциплин», но отнюдь не «дисциплин-лидеров», что вполне адекватно отражает ее статус в нашем обществе.

В принципе, психологическая наука и практика вполне могли бы удовлетвориться своим нынешним статусом, если бы не их амбиции, выражающиеся, например, в прогнозах о том, что XXI век станет «веком психологии», или в формуле А. Маслоу: «Улучшите природу человека - и вы улучшите все», которую разделяет значительная часть психологов.

Но даже не разделяющие подобных амбиций психологи не в восторге от засилья в отечественных СМИ политологов и экономистов. Они вершат «большие дела», такие как выработка и экспертиза программ государственного устройства, в то время как психологам отводится куда более скромная роль специалистов по «малым делам», решению психологических проблем личности и семьи. Для их обсуждения наши СМИ изредка все-таки обращаются к психологам, но, как правило, к таким, как «доктор Курпатов».

Что же нужно для того, чтобы психология обрела в нашем обществе  отвечающую ее возможностям и амбициям «социальную нишу», приобщившись к «большим делам»? Основными социальными функциями  социогуманитарной науки принято считать:

·                  объяснение происходящего в обществе;

·                  выработка новых проектов его развития;

·                  создание новых и реорганизация существующих социальных практик.

От того, насколько успешно та или иная социогуманитарная дисциплина выполняет эти функции, зависит ее место в обществе. Отечественные психологи пока мало заметны во всех трех качествах, что и определяет относительно скромную роль психологии. В то же время им есть что предложить нашему обществу - и в плане общих перспектив его развития, и в отношении конкретных социальных практик.

Например, с начала 90-х гг. в нашей стране последовательно реализуется формула «Можно все, что не запрещено законом» - по существу, отрицающая нравственность и мораль. «Испарение моральности» (термин известного социолога Э. Гидденса) чревато полной дезинтеграцией общества. Однако наши стратеги и идеологи, доминирующие в общественном сознании, не придают этому какого-либо значения. Трудно надеяться, что политологи и экономисты обратят внимание на эту проблему, если этого не сделают, наконец, психологи.

Сегодня в общественном сознании укрепился стиль восприятия и объяснения происходящего в обществе, который называют «экономическим детерминизмом», а то и «отрыжкой марксизма» (выражение философа М. Раца). Имеется в виду его производность от марксистского разделения общества на экономический базис и, в общем-то, второстепенную социальную надстройку. Практически все основные цели, которые ставились перед нашей страной в начале реформ – построение рыночной экономики, рост ВВП, обуздание инфляции, укрепление национальной валюты – носили чисто экономический характер, а такие проблемы, как острейшая социальная несправедливость, криминализация общества, коррупция, деградация морали, социальная и физическая незащищенность граждан –  рассматривались в качестве второстепенных. Разумеется, было бы абсурдным отрицать чрезвычайную важность перечисленных экономических целей, но их достижение само по себе не обеспечивает главной задачи любых реформ – повышения благополучия граждан. А, например, вопрос о том, можно ли считать благополучной страну, где ВВП растет, а численность населения ежегодно сокращается, вообще принадлежит к числу риторических. Пока мы не преодолеем экономико-центристский стиль мышления, результаты наших реформ будут сведены к стандартной формуле: «Опять забыли про человека». Возможно, именно психологи способны внести решающий вклад в формирование более адекватного образа общества - путем его «психологизации».

А где же требуется вмешательство психологов в конкретной социальной практике? Примером может служить практика выдачи водительских удостоверений. Более 30 тыс. наших сограждан ежегодно гибнут в автокатастрофах – и не по причине плохого качества дорог, несовершенства правил дорожного движения и других подобных обстоятельств, но и из-за того, что многим водителям, в силу их психологических качеств – безответственности, повышенной агрессивности – не то что автомобиль, но и зубочистку нельзя доверить! Задача психологов состоит в том, чтобы донести до общественного сознания идею необходимости психологического тестирования автомобилистов, «продавить» соответствующий закон. Ясно, что изменение данной социальной практики выглядит «взяткоемким». Но нельзя опускать руки и отказываться от принятия законов только потому, что их повсеместно могут обходить за взятки.

Можно привести множество других примеров, доказывающих необходимость участия психологов в организации нашей общественной жизни, в которой они играют пока весьма скромную роль. Ответы на традиционный российский вопрос «Что делать?», как построить взаимоотношения психологической науки и практики с нашим обществом –  имеются в избытке. Сейчас актуальнее другая проблема – «КАК сделать то, что надо сделать?». Ее успешное решение зависит от энергичности и согласованности усилий нашего психологического сообщества, которое уже созрело для того, чтобы заявить о себе не только в «малых», но и в «больших делах».

 «Психологическая газета: Мы и Мир» (№10[134]2007)