Сегодня космическая тема возвращается на страницы газет. Сообщения мировых космических организаций будоражат общественность. Американские, а вслед за ними российские ученые заговорили о полете на Марс и даже называют его возможные сроки – 20 – 30-е годы нашего века.

Помимо решения сложнейших технических и технологических задач, ученым предстоит ответить на множество вопросов, связанных с «человеческим фактором», поскольку во время полета на «Красную планету» экипажу придется самостоятельно решать проблемы, не рассчитывая на помощь с Земли.

Сегодня медики уверены, что человек может безболезненно для своего здоровья перенести двухлетнее пребывание в космосе. Это подтверждает опыт российских космонавтов, один из которых, Валерий Поляков, пробыл на орбите рекордное время – 438 суток.

Но в полете на Марс возникнут совершенно новые, небывалые прежде психологические проблемы, ведь связь с Землей будет ограниченной, а ощущение враждебности окружающего космического пространства станет нарастать по мере удаления от Земли, усиливая переживание пилотами своей автономности и одиночества. Очевидно, что необходимы наземные эксперименты для подготовки такого межпланетного полета.

И уже в четвертом квартале 2007 года в Институте медико-биологических проблем Российской академии наук планируется начать первый эксперимент, моделирующий полет на Марс. Шестеро добровольцев в течение 520 суток будут находиться внутри экспериментальной модели марсианского корабля, сообщаясь с внешним миром только с помощью электронной почты. В макете «марсолета» предполагается установить современную систему аудио– и телевизионной связи с Центром управления, а также систему жизнеобеспечения замкнутого цикла, так что даже вода, кислород и часть продуктов питания будет вырабатываться на борту.

Сейчас в Институте медико-биологических проблем (ИМБП) проводится набор добровольцев для участия в эксперименте.

О его психологических аспектах мы беседуем с координатором научной программы «МАРС – 500», заведующим научно-организационным отделом ИМБП РАН Альбертом Петровичем Нечаевым.

– Альберт Петрович, готова ли на сегодняшний день экспериментальная модель марсианского корабля?

Она находится в процессе подготовки. Эксперимент «Марс – 500» мы проводим на базе существующего в нашем Институте комплекса, но он нуждается в реконструкции в соответствии с целями эксперимента.

Как будет выглядеть экспериментальная модель марсианского корабля?

– Она представляет собой пять сообщающихся между собой модулей, в которых имеются каюты для космонавтов, кают-компания, рабочие места для проведения медико-биологических исследований. Предусматривается пристройка двух дополнительных модулей. Поскольку наш эксперимент будет имитировать «полет» по трассе «Земля – Марс», пребывание трех членов экипажа на «поверхности Марса» в течение 30 суток и затем обратный полет, то нам нужен модуль для имитации работы на «Красной планете». Он будет накрыт полусферой и оборудован под марсианскую поверхность. Другой строящийся модуль будет складским.

– Расскажите об экспериментальном комплексе, который служит базой для «марсианской модели».

– Он создан по инициативе Сергея Павловича Королева, который мечтал о межпланетных полетах. Комплекс раньше даже назывался «ТМК» – «транспортный межпланетный корабль». Он был построен в 1970 году, и в нем с тех пор было проведено немало экспериментов. Но сегодня какие-то системы уже устарели, требуется новое оборудование, поэтому комплекс наращивается.

– Какого рода эксперименты проводились в комплексе прежде?

– Первые из них прошли еще в начале 70-х годов, а последний начался в июле 1999 года. Он моделировал полет международного экипажа на космической станции (МКС). Там в течение 240 суток работал интернациональный экипаж. Среди испытателей были россияне, японский исследователь и даже женщина-доброволец из Канады. И были так называемые «экспедиции-посещения», когда к постоянному экипажу временно присоединялись другие испытатели. Среди них были немцы и австрийцы.

В преддверии полета на станцию «Мир» первого европейского космонавта у нас также проводился эксперимент.

И теперь на этом комплексе идет подготовка первого наземного эксперимента, моделирующего полет к Марсу. Если все получится так, как мы задумываем, будет проведен не один, а, по крайней мере, три таких эксперимента. Они будут наращиваться с опытом разработки системы жизнеобеспечения, с усложнением научно-технической начинки модулей.

– Завершена ли подготовка научной программы эксперимента?

– Сейчас идет процесс сбора предложений, а формирование научной программы завершится в будущем году. Мы принимаем заявки на проведение научных изысканий на всех этапах эксперимента. Когда завершится сбор предложений от исследователей, наша экспертная комиссия будет проводить их научную и биоэтическую экспертизу.

– Что означает «биоэтическая» экспертиза?

– Мы исходим из принципа «не навреди». Оцениваем возможные риски для состояния здоровья организма человека, животных и даже растений.

– Эксперимент «МАРС – 500» Россия проводит самостоятельно или в содружестве с другими странами?

– Сейчас большую заинтересованность в участии в эксперименте высказало Европейское космическое агентство. НАСА пока молчит.

– Видимо, Соединенные Штаты самостоятельно ведут подготовку к полету на Марс?

– У всех космических организаций сейчас имеются планы полета на Марс. Но решение этой задачи – весьма дорогостоящее дело. Тянуть его в одиночку  будет крайне тяжело, нужна тесная кооперация. Поэтому европейские специалисты готовы подключиться к нам в подготовке пилотируемой экспедиции на Марс. Что же касается американцев, то у них сейчас основной прицел – на Луну. К 2018-20-му году они планируют создать на Луне постоянную базу, чтобы отработать на ней, в том числе, некоторые вопросы, связанные с полетом на Марс. Предполагается, что на лунной базе у них будут работать сменные экипажи.

А мы ждем предложений от международных и российских научных организаций по предполагаемым направлениям научных исследований. Специалисты из любой страны, которые ожидают получить какие-то новые данные, важные для решения проблемы марсианского полета, могут обращаться к нам, но свои исследования они будут финансировать сами. Сегодня уже известно, что в эксперименте примет участие Ракетно-космическая корпорация «Энергия», Центр подготовки космонавтов в Звездном городке, Центр управления полетами, головная организация Роскосмоса – ЦНИИМАШ.

– С какими психологическими организациями вы контактируете при подготовке психологической программы эксперимента?

– Мы хотели, чтобы помимо психологов, работающих в нашем Институте, в эксперименте приняли участие специалисты учреждений Академии наук и Академии медицинских наук, ведущих университетов страны. Потому что психологические проблемы во время полета на Марс будут стоять очень остро. Мы рассматриваем как потенциальных партнеров и Институт психологии РАН, и психологические факультеты Московского и Санкт-Петербургского университетов.

Однако пока предложений от психологических организаций к нам не поступало.

– С какого рода психологическими проблемами, на ваш взгляд, столкнутся космонавты во время будущего полета?

– Одним из главных условий будущих межпланетных полетов станет психологическая совместимость экипажа. Могут возникать конфликты  внутри группы и между экипажем и Центром управления экспериментов.

– Вы хотите сказать, что возможны конфликты космонавтов с Землей?

– Разумеется, и уже были случаи, когда экипаж отказывался выполнять указания Центра управления полетами, отказывался проводить какие-то исследования. Наиболее известная история – конфликт с наземным персоналом экипажа американского космического корабля «Скайлэб».

Недаром в космической психологии большое внимание уделяется такому направлению, как психология малых групп – то есть групп, существующих автономно, имеющих свои цели и задачи. Малые группы нередко работают в экстремальных условиях – возьмите, например, полярную арктическую экспедицию, подводную лодку, я уже не говорю о пилотируемых космических кораблях. Люди находятся в ограниченном пространстве, их социальные контакты ограничены, они оторваны от дома.

Космонавт, например, постоянно помнит, что за тонкой обшивкой космического корабля находится бесконечное космическое пространство, враждебное по отношению к нему. По этому поводу космонавт Валентин Лебедев в одной из своих книг написал приблизительно так: «С этим можно смириться, но об этом нельзя забыть».

Связь с Землей во время полета на Марс будет иметь свои особенности. Около «Красной планеты» сигнал задерживается на 40 минут. А будут ситуации, когда связь вообще станет пропадать. Разумеется, все это может оказывать влияние на психологическое состояние космонавтов.

Кроме этого, во время марсианской эпопеи все социальные рамки сузятся, круг общения будет ограничен, люди будут видеть одни и те же лица вокруг себя. В результате возможно возникновение напряженности, падение интереса к работе – при том, что для полета подбираются высоко мотивированные люди. Но, тем не менее, с такими ситуациями мы сталкиваемся даже в краткосрочных полетах. Подчас бывало так, что члены экипажа замыкались в себе и друг с другом не разговаривали.

– Конфликты внутри экипажа – дело для неспециалиста понятное. Расскажите немного о таком менее известном факте, как конфликт экипажа с Центром управления на Земле.

– Существует метод разрядки напряженности в коллективе, когда агрессия переносится на внешний источник. Для экипажа таким внешним источником является Центр управления полетами. Космические психологи этот канал отвода напряжения считают оправданным способом нормализации обстановки на борту. Особенно часто такое случалось на станции «Мир» в последнее время ее существования, когда оборудование стало изнашиваться, и бортовые системы часто выходили из строя. Космонавтам постоянно приходилось делать ремонт, жить в ситуации дефицита времени, и нужно было куда-то «выплескивать агрессию», нужен был «громоотвод».

– Как сегодня обстоит дело с отбором добровольцев для эксперимента «МАРС – 500»?

– Уже поступило порядка 70 заявок из различных стран. Предполагается отобрать 12 испытателей, половина которых войдет в основной состав, а другая – в дублирующий.

– Как будет проводиться отбор кандидатов?

– Наверное, доброволец должен быть смелым человеком, чтобы по крайней мере на полтора года оторваться от привычной обстановки, от своей семьи, от своих друзей. Доброволец должен отвечать ряду критериев отбора. Предпочтение будет отдаваться практикующим врачам, врачам-исследователям, владеющим навыками клинической лабораторной диагностики, биологам, инженерам – специалистам по системам жизнеобеспечения, по вычислительной технике и электронике, инженерам-механикам.

Мы предполагаем трехступенчатую систему отбора. На первом этапе наши специалисты посмотрят анкетные сведения: удовлетворяет ли кандидат возрастным требованиям (от 25 до 50 лет), имеет ли соответствующую языковую подготовку (нужно знать английский и русский языки на уровне профессионального и бытового общения) и т.д.

Тот, кто пройдет этот этап отбора, должен будет предоставить необходимые медицинские документы. Врачебно-экспертная комиссия проанализирует полученные документы, и затем уже кандидаты будут приглашены к нам в Институт, чтобы подвергнуться детальному обследованию в стационарных условиях. В результате таких процедур и будет отобрана группа.

– Предполагается ли участие женщин в эксперименте?

– Решение о составе экипажа будет принято по результатам отбора – никаких гендерных предпочтений у нас нет. Я со своими коллегами, космонавтами Валерием Поляковым и Борисом Моруковым, провел опрос среди российских космонавтов, имеющих опыт длительных полетов. Один из вопросов касался как раз этой темы. Мы спросили, в составе какого экипажа они предпочли бы лететь на Марс: смешанного или однородного. Большая часть ответила, что предпочитает работать в составе смешанного экипажа. Интересно, что если количество членов экипажа будет четное, то космонавты хотели бы видеть равное количество мужчин и женщин, а если нечетное, то предпочтение было отдано мужской половине.

В общем, разные мнения на этот счет существуют. С одной стороны, известно, что во многих экспедициях присутствие женщины нормализует обстановку, сглаживает конфликты, но, с другой стороны, экспедиция на Марс будет нелегкой, и возможно, мужчины перенесут все трудности с большей эффективностью, нежели женщины.

– Речь идет именно о первом полете на Марс?

– Да. Иногда высказываются опасения, что присутствие женщин может, наоборот, вызвать некий конфликт на борту. Кстати, в последнем восьмимесячном эксперименте на нашем комплексе мы столкнулись с подобной проблемой. Женщине-испытателю из Канады показалось, что наш русский парень имеет на нее какие-то притязания. И дело переросло в настоящий конфликт и чуть не привело к досрочному выходу нашего испытателя из эксперимента. Поэтому очень важно знание культуральных особенностей представителей разных стран, чтобы не было на этой почве взаимного недопонимания. Религиозные, нравственные принципы, принятые в одной стране, могут разниться с нашими. Поэтому нужно научить людей адекватно, терпимо относиться к образу мышления и поведения человека из другой страны.

– Предполагается ли участие семейных пар в эксперименте?

– Пока мы на этот вопрос даем отрицательный ответ. Семейная пара существует как группа в группе, и это может создавать дополнительное напряжение в коллективе. В свое время психолог Михаил Васильевич Новиков провел исследование на коллективах полярных метеостанций, где, действительно, подчас работают семейные пары. Так вот, в ситуации, когда начальником станции является семейный человек и жена его трудится вместе с ним, в коллективе неизбежно развивается напряженность, потому что все решения принимаются этой парой, часто без учета интересов остальных членов группы.

– Предполагается ли участие иностранцев?

Скорее всего, иностранцы будут принимать участие в экспедиции. Нужно смоделировать эксперимент близко к реальности, посмотреть, как будут складываться отношения у людей разных культур, какие у них возникнут проблемы.

– Какие психологические качества необходимы для участников эксперимента?

– Испытателю непременно нужна психологическая устойчивость. Способность противостоять стрессу. Способность к волевым действиям – должно быть умение подчинять свое «Я» требованиям ситуации. Что касается взаимоотношений с другими людьми, то исследователь должен быть способен к адекватному восприятию мнения других членов группы, уметь преодолевать конфликты. Нужно, чтобы группа была сплоченной в достижении одной цели.

Что касается лидерства, то в группе, конечно, должен быть один лидер. Хотя мы не исключаем, что может быть еще и скрытый лидер. Если компетентность, профессионализм, коммуникативные качества неформального лидера нас будут устраивать, мы сделаем его руководителем, формальным лидером. Совместить двух лидеров  в одном лице – это оптимальный вариант. 

– Поскольку в эксперименте будет отдельно отрабатываться полет, высадка на Марс и возвращение домой, предполагается ли решение разных психологических задач на каждом этапе?

– За физическим и психологическим состоянием экипажа станут постоянно наблюдать врачи и ученые. Один-два раза в неделю будем получать информацию о состоянии здоровья испытателей по результатам тестирования. Как правило, космонавты дают завышенную оценку своего самочувствия. Им хочется быть героями, они чувствуют свою ответственность за результаты полета. Но они люди, поэтому анализ реального состояния их здоровья и психологического самочувствия мы будем проводить и по косвенным признакам, подвергая анализу их интонации, скорость речи – одним словом, всю вербальную информацию, которую будем получать от них.

Психологи будут прослеживать развитие внутригрупповых отношений, внутреннего психического «Я» каждого испытателя.

Поскольку будут моделироваться внештатные ситуации, которые могут возникнуть во время полета на Марс, то нужно смотреть готовность каждого принимать решения по ликвидации ситуации.

Хотя, конечно, каждый этап эксперимента имеет свои особенности, которые мы обязательно учтем.

Самой ответственной и напряженной станет операция «посадки на Марс». Перед ней те члены экипажа, которые «выйдут» на поверхность «Красной планеты», будут до 30 суток находиться в условиях «антиортостатической гипокинезии» – то есть в положении, имитирующем невесомость. Поэтому в первые дни пребывания на Марсе возможны функциональные нарушения, вызванные переходом от невесомости к более высокому уровню гравитации. Космонавтам предстоит адаптироваться к новым условиям и приступить к работе на поверхности планеты.

Также известно, что при возвращении домой и посадке на Землю совершается больше ошибочных действий, чем на других этапах. Люди теряют бдительность, усиливаются эйфорические настроения. Поэтому нам предстоит оценить динамику настроения и самочувствия исследователей на разных этапах эксперимента.

Было бы хорошо организовать телевизионные встречи исследователей с семьями. Нужно опросить их относительно того, какую музыку, фильмы и книги они хотели бы видеть у себя на корабле, и создать для них бортовую систему психологической поддержки. Но вкусы и интересы в полете меняются. Поэтому наша задача – апробировать возможные подходы к формированию бортовой системы, максимально учитывающей возможные предпочтения испытателей.

– Альберт Петрович, желаем вашей команде успешно завершить подготовку к эксперименту.

Мы будем рады и дальше информировать ваших читателей об эксперименте «МАРС – 500».

Интервью провела Ольга Жигарькова

 «Психологическая газета: Мы и Мир» (№8[120]2006)