Кардинал
Ришелье - значимая фигура во французской жизни до середины семнадцатого
века, но, тем не менее, интерес к его историческим заслугам у широкой
аудитории был незначительным до тех пор, пока Александр Дюма не сделал его
персонажем своего знаменитого романа о мушкетерах. Таким образом в
исторической памяти французов - да и всей Европы - сохранился даже
английский герцог Бекингэмский.
Но мало кто
знает, что в России в то же время существовал кружок «ревнителей
благочестия» во главе с наследным принцем Алексеем Михайловичем. Только
принцы у нас назывались «царевичами», а герцоги – «великими князьями».
Среди «ревнителей благочестия» были и те, кто стали потом врагами: будущий
патриарх и будущий протопоп старого обряда.
Алексей,
Никон и Аввакум – это не только знаковые имена семнадцатого века, подобные
Ришелье и Бекингэму. Это живые, страстные люди и активные деятели. Но –
что поделаешь, не нашлось на них своего Александра Дюма! Сообщает о
«блюстителях благочестия» (или «боголюбцах») переохлажденный и очень
посторонний летописец, из своих же, из «наших», а потому, сообщая, как бы
извиняется за то, что в России была своя история.
Бог с ними,
с веками! Литераторы сделали нашими современниками людей разных эпох, но
все они, по большей части, европейцы. Этим смущены и сами жители Европы.
Они давно начали задумываться, почему все важные события в истории
человечества рассматриваются столь европоцентрично.
Другой
взгляд на всемирную историю полнее других выразил в своих теориях Джузеппе
Феррари (1811—1876). Он создал модель истории, которая выявляла ее
«общечеловеческую сущность», обнаруживала структурное и ритмическое
единство «ноосферы» (область непосредственного действия человеческого
сознания) и позволяла видеть в любой эпохе непреходящие черты. История, по
мнению Феррари, движется циклически, в каждом цикле проходит четыре этапа,
соответствующие деятельности четырех поколений: «предшественников»,
«революционеров», «реакционеров» и «уравновешивающих».
Но он не
умел писать о своей теории так же красочно, как Дюма.
Этого
ученого в Италии считают выдающимся мыслителем, но совершенно не знают
даже во Франции, хотя он и прожил там двадцать лет.
Феррари
опубликовал в Париже на французском языке две книги, сегодня почти
совершенно забытые: «История государственных интересов», где интуитивно
подошел к идее синхронности мировых процессов, и «Китай и Европа» (1867),
где эта мысль получила дальнейшее развитие.
«Трактат о взаимосвязи основополагающих идей в
науках и истории» был написан французом Карно под влиянием
Феррари. Он толкует о необходимости сравнительного
изучения истории, приводя в качестве аргументов
«странные аналогии» и «совпадения», имеющиеся в
китайской и европейской истории. Действительно, как
объяснить, что теорема Пифагора почти одновременно была доказана и в
Китае, и в Греции?
При
этом среди моих знакомых нет ни одного человека, который хотя бы слышал об
этих трудах или идеях Феррари и Карно!
Жюль Мишле, французский «историк-пророк», к 1825-26 годам
понял и рассказал другим, что история мира - это система, и нужно изучать
то, что в тот или иной период происходит с человечеством в целом. Иными
словами, Мишле пришел к идее создания «подлинной всеобщей
истории» на базе изучения всемирных синхронных срезов. Разве не написал он
в 1864 году в «Библии человечества»,
что всеобщая история должна дать людям «ощущение общего
прошлого», убедить их, что «человек во все времена мыслил, чувствовал и
любил одинаково»?
В
XX
в. идеи Феррари встречаются в самых разных
произведениях: в 1927 году в
«Рождающемся мире» немецкий философ Герман
Кайзерлинг изобразил современников как
«взаимодополняющие частицы высшего единства»; в
«Жизни Вивекананды» Ромен Роллан рассматривал
отдельные истории как «ветви одного дерева, которые
одинаково реагируют на смену времен года». Тем же духом
пропитаны некоторые творения Герберта Уэллса. Даже его беседа с В.И.
Лениным.
Нигде в российских учебниках вы не найдете имени Феррари. История
разложена по годам и странам, как гаечные ключи в мастерской разложены по
порядку, чтобы удобно было откручивать нужные детали.
Если
отложить учебники истории и взяться за естественные науки и философию,
ничто не изменится.
Есть
книга на английском языке «Определения культуры». В ней две тысячи
определений! Это означает, что общепринятого представления о культуре не
существует. Нет всеобщего определения и таких важных понятий, как
«пространство», «время», «число», «сознание».
В
Европе нет, а в Китае и Индии есть.
Почему про Китай и Индию знают только индологи и синологи, а про Европу
все - от школьников до сапожников? Почему приключения мушкетеров захватили
умы, слегка потеснившись перед самураями, но не сдают своих позиций ни
стрельцам, ни хунвейбинам?
Последователей у Джузеппе Феррари было довольно много, имена некоторых из
них все еще «на слуху». Все слышали про Альберта Швейцера, который
обосновался в Африке, в селении Ламбарене в Габоне, чтобы лечить местных
жителей и разрабатывать свою философию «благоговения перед жизнью». Он
исходил из всеобщности человеческой судьбы.
Меньше известен француз Рене Генон, который принял ислам и
избрал Каир местом жительства, чтобы окончательно слиться с
«оплотом традиционализма». На Востоке он
принял арабское имя Абд-эль Вахед Яхья («Служитель
Единого»).
«Традиционной
цивилизацией, - пишет Генон, - мы называем цивилизацию, основанную на
принципах в прямом смысле этого слова, то есть такую, в которой духовный
порядок господствует над всеми остальными, где все прямо или косвенно от
него зависит, где как наука, так и общественные институты являются лишь
преходящим, второстепенным, не имеющим самостоятельного значения
приложением чисто духовных идей».
Как
ни странно, но такие же идеи владели умами членов кружка «ревнителей
благочестия» - царя Алексея Тишайшего и «бурного» Аввакума.
Генон
часто задавал непривычные вопросы.
Их список мы можем продолжить сами.
Почему, например, четыре философских категории (сознание –
пространство – время – число), которые у китайцев обозначены как «четыре
пустоты», известны синологам, но не известны физикам?
Зачем вообще нужно востоковедение, если кроме востоковедов, о нем никто не
знает?
Наверное, стоит об этом подумать на досуге.
