Изучение феноменов массовой культуры для психолога интересно во многих отношениях и, в частности, в связи с проблемой социальной ситуации развития детей. 

Наблюдая за школьниками на экскурсиях в Государственной Третьяковской галерее, мы обратили внимание на факты влияния массовой культуры на восприятие ими картин. Тогда мы обнаружили, что прямо или косвенно образы массовой культуры оказывают воздействие на понимание детьми смысла многих произведений русского классического искусства.

Вот характерный пример начала 90-х годов ХХ века.

У картины В.М. Васнецова «Богатыри» экскурсовод спрашивает детей: «Знаете, кто здесь изображен?» - «Знаем, знаем, - радостно отвечают дети, - это Марс–богатырь!» В данном случае они имели в виду персонажа телевизионной рекламы шоколадки «Марс», внешность которого напоминала им образ Ильи Муромца на  картине В.М. Васнецова. Этот «герой рекламы» мешал детям понять образ былинного богатыря, который создавался автором на основе традиций русской народной культуры и  художественных идей России рубежа XIX – XX веков.

После того  как реклама шоколадки исчезла с экранов телевизоров, таких случав больше не наблюдалось. Но зато появилась другая реклама, влияющая на отношение детей к классическим произведениям искусства, и, главное, сохранилась специфическая эстетика рекламных образов: глянцевая яркость, упрощенность значений, приближенность к зрителю (образы как бы наплывают на зрителя, возникает иллюзия их доступности, возможности обладания). Эта же эстетика проникла в повседневный быт детей: дизайн  журналов, книг, канцелярских товаров и т.д. В этой связи возникает вопрос о том, каково соотношение образов массовой культуры и классического изобразительного искусства в эстетическом сознании современных детей.

Экспериментальное исследование эстетических предпочтений младших школьников

 В 2003 году под моим руководством А. Пашко провела эксперимент, который состоял из трех серий.

В первой серии испытуемому предлагались женские портреты. Это были четыре репродукции классических произведений: В.Л. Боровиковский  «Портрет Марии Ивановны Лопухиной», В.А. Серов «Девушка, освещенная солнцем. Портрет Марии Яковлевны Симонович», В.А. Серов «Девочка с персиками», З.Е. Серебрякова «За туалетом. Автопортрет» - и четыре картинки с изображением современных женщин из модных журналов.

Во второй серии предлагались пейзажи - три репродукции произведений классической живописи (И.И. Левитан «Март», А.В. Лентулов «Василий Блаженный», В.Д. Поленов «Московский дворик») и три картинки с изображением  пейзажей рекламно-туристического характера.

В третьей серии детям предлагались картинки с изображениями сказочных персонажей. Это были две репродукции классических произведений: М.А. Врубель «Царевна – Лебедь», В.М. Васнецов «Аленушка» - и две картинки с изображением персонажей из современных популярных сказочных фильмов.

Каждый раз картинки перемешивались и раскладывались перед ребенком на столе. Далее ему давалась следующая инструкция: «Вот перед тобой картинки с изображениями разных женщин (пейзажей, сказочных персонажей). Посмотри на них внимательно и выбери три наиболее понравившиеся тебе картинки (в третьей серии - две)». После того, как ребенок сделал свой выбор, задавался вопрос: «Объясни мне, почему ты выбрал именно эти картинки, почему они тебе нравятся больше остальных».

Мы записывали, какие изображения школьники предпочитали и как они объясняли это. Были возможны три типа предпочтений: все - в пользу образов массовой культуры, все - в пользу образов классического искусства, смешанные предпочтения.

       Всего по данной методике обследовано 120 учащихся 1-3-х классов  г. Москвы.

Какие же результаты мы получили?

Дети чаще всего выбирали образы массовой культуры, хотя немало было и  смешанных предпочтений.

Наибольшее влияние на младших школьников оказывают современные идеалы женской красоты, распространяемые массовой культурой (57,5% выборов), и образы сказочных персонажей из современных фильмов (52,5% предпочтений). При выборе пейзажей влияние массовой культуры проявляется в меньшей степени (23,3%).

Вместе с тем, у ребят было достаточно много смешанных эстетических  предпочтений. В этом случае они останавливали свой выбор на образах  современной популярной культуры и  классической живописи одновременно. Это свидетельствует о том, что влияние массовой культуры сегодня не носит абсолютного значения. Особенно часто такие смешанные предпочтения встречались при выборе понравившегося пейзажа (74,2%).

Наиболее показательны были объяснения школьников  в 1-ой серии, когда им были предложены женские портреты. Одна девочка выбрала две картинки из модных журналов и репродукцию «Девочки с персиками» В.А. Серова.   Как она обосновала свой выбор?   «Первые две картины мне понравились тем, что на них изображены красивые, нарядные девушки. У них дорогие украшения и платья. Видно, что девушки богаты и уверены в себе. Это праздничные картины. Третий портрет мне понравился, потому что здесь спокойно, нет ничего лишнего. Девочка спокойно сидит, отдыхает. Картина успокаивает». Не понравилась школьнице «Девушка, освещенная солнцем»  В.А. Серова.   Объясняя свое отношение, она сказала:   «Здесь девушка вся грязная, плохо одета. Еще у нее что-то с кожей на руках и лице: какие-то болезненные пятна. Наверное, это ожоги. И вообще, вроде молодая девушка, а выглядит как старушка». Налицо явная ориентация на  типы современной модной женщины при невнимании к внутреннему содержанию образа.

          Конечно, еще рано делать далеко идущие выводы. Но уже есть проблема для дальнейшего изучения. Наше исследование обнаружило, что художественно развитые дети в большей степени, чем художественно неразвитые дети,  склонны к выбору образов из произведений классического искусства. Более детальный анализ социальной ситуации развития испытуемых показал зависимость эстетических предпочтений от типа их обучения изобразительному искусству в школе. Если обучение направлено на развитие понимания выразительности художественной формы, то воздействие эстетики массовой культуры может быть хотя бы отчасти нейтрализовано.

В рамках культурно-исторического подхода к развитию высших психических функций это можно интерпретировать следующим образом. В сознании детей в процессе их социализации складываются различные эталоны красоты по отношению к широкому спектру явлений действительности. Одни эталоны дети черпают из общения с классическим искусством, а другие - в массовой культуре.

Надо понять драму столкновения этих эталонов как реальность развития восприятия и мышления современного ребенка. Надо развивать феноменологию культурно-исторической психологии.

ДЕТИ В СОВРЕМЕННОМ КУЛЬТУРНОМ ПРОСТРАНСТВЕ

В качестве послесловия к статье профессора Гуружапова

 Журналист, в отличие от ученого, может свободно высказывать личное мнение и делиться своими впечатлениями, не боясь быть обвиненным в необъективности и пристрастности. Воспользуюсь этим преимуществом.

На мой взгляд, результаты исследования, проведенного под руководством профессора В.А. Гуружапова, отражают состояние общества и, в частности, уровень школьного образования, хотя сам автор и не делает столь далеко идущих выводов.

Полученные результаты не могут не задеть любого родителя. Год за годом мы с печалью наблюдаем, как наши дети растут в культурном поле, в котором отсутствуют традиционные ценностные ориентиры.

Да и сами дети в этом новом поле отсутствуют – необъявленный культ сильных привел к тому, что на телеэкране не представлены интересы слабых – детей, стариков, инвалидов. Слабые упоминаются тогда, когда нужно поднять авторитет власти (в связи с реформами, национальными проектами) и в уголовных хрониках, когда они становятся жертвами насилия.

Представление о мире у ребенка формируется рекламой, плохими отечественными телесериалами для взрослых, низкопробными развлекательными передачами, поверхностной информацией в новостной сетке. Дети существуют в агрессивном пространстве, не апеллирующем ни к этике, ни к интеллекту, ни к духовности, не развивающем эстетический вкус. Родители полагаются главным образом на себя в своих усилиях приобщить ребенка к культуре.

Но если насилие, которое над сознанием человека осуществляет, например, реклама, взрослыми рассматривается как неизбежное зло, то детьми – как воспитательный акт. Отрицая необходимость воспитательной функции школы, мы получаем учащихся, слабо знакомых с национальной культурой и ее традиционными морально-нравственными ценностями. Растут поистине свободные дети глобального мира: их почва – американская массовая культура и ее отечественные аналоги в кино, на телевидении, печатной глянцевой продукции. Его идеология – «каждый сам за себя», его идеал – обогащение и потребление.

В скромных по полиграфическим возможностям учебниках нашего детства были репродукции картин классиков – и «Богатыри» Васнецова, и «Золотая осень» Левитана, и «Бурлаки на Волге» Репина, и множество других хороших картин. Мы росли в их окружении, они формировали нашу картину мира – прекрасного, гармоничного, светлого, и нам в голову не могло прийти, что у «Девушки, освещенной солнцем» Серова на руках дрожат не солнечные блики, а пятна, вызванные кожным заболеванием. Человеку, воспитанному в традициях русского культуры, в голову не могло прийти осуждать девушку за простоту ее платья – свою материальную обеспеченность и прелести фигуры демонстрировали только девицы легкого поведения.

Если мы сейчас не предпримем каких-то радикальных мер, связанных с идеологией российского образования, то получим поколения неграмотных, некультурных, не умеющих мыслить взрослых, подобных тому среднему американцу, над которым посмеиваемся мы, поколения отцов современных российских школьников.

Ольга Жигарькова

«Психологическая газета: Мы и Мир» (№11[123]2006)