В конце мая московская галерея «Дом Нащокина» встречала дорогих гостей – известного итальянского сценариста, поэта, художника Тонино Гуэрру и его жену Лору. Открывшаяся выставка «Радуга Тонино Гуэрры», которая продлится до 27 июня, посвящена юбилею маэстро: ему исполнилось 90 лет. Приехавший на вернисаж Т. Гуэрра бегло осмотрел экспозицию своих работ, опустился в мягкое кресло и начал беседовать с журналистами. Он говорил, сопровождая свою речь выразительными жестами рук. Энергичная, красочная речь... Быстрый, острый взгляд черных глаз маэстро.... Щеголеватый бархатный пиджак... И супруга художника, в одеждых восточной гурии, управлявшая, как дирижер, беседой журналистов с Тонино...

Эта пара духовно близких людей молода, полна жизненного огня, и старость –  не про них.

В наше железное время – век скрежета стальных сердец и шуршания денежных купюр – так редко услышишь живой человеческий голос.

Ожесточение, безжалостность, глухота к желаниям, волям и мнениям других людей, преобладание разрушителей над созидателями –  кажется, самые страшные голливудские фантазии сбылись, и мы живем в мире, населенном киборгами, инопланетянами или кем-то там еще – во всяком случае, не людьми. Кругом царит культ денег и индивидуализм: люди обслуживают движение денег, придумывают, как направить их течение в нужное русло, тратят деньги на себя, поглощают то, что на них обменено. Потерялась цель, для которой деньги были созданы. Они уже не облегчают жизнь людей, а подчиняют ее себе – и тех, кто к ним допущен, и тех, кто их лишен.  Владеющий деньгами постоянно озабочен, как их сберечь, и вертится, как белка в колесе, чтобы их приумножить – иначе будет оттеснен от этого конвейера. Тот, кто денег не имеет, постоянно озабочен тем, чтобы их достать. Деньги вселяют в человека тревогу, порождают  жадность и зависть, заставляют на себя работать, высасывая жизненные соки и уподобляя людей роботам. Кажется,  только на мгновение пропал в темных лабиринтах мира голос Мефистофеля, провозглашавшего: «Люди гибнут за металл», и вот он уже снова вернулся под свет мировых софитов и правит балом, на котором пляшут все.... Но праздник ли это или пляски смерти?

Сумеречные тени легли на прекрасные творения искусства, сгустился мрак над блестящими великими культурами... Где ты, всеобщий восторг от приобщения к прекрасному произведению искусства?

Созерцание, размышление, ирония, светлая радость – понятия, уходящие куда-то в прошлое, как прекрасный сон... Где ты, удивление, смешанное с восторгом, когда видишь радугу в небе после дождя?

Чувства заснули, а может быть, и умерли... Почему мы устроили нашу жизнь таким образом, что не можем воскресить их в своей душе и снова жить ими?

А ведь есть люди, которые на это способны. Например, итальянец Тонино Гуэрра, который живет в небольшом городке Пеннабилли со своей женой из России Лорой. Безличный мир вокруг него превратился во «вселенную Тонино Гуэрра», которую он сам создает и раскрашивает. То он рисует картины, то увлекается изготовлением фантастических фонарей или печей. Собственными руками расписывает деревянные сундуки и шкафы. Около своего дома он разбил «Сад воспоминаний», «Сад забытых фруктов» и «просто сад». Вселенная Тонино, вращаясь, вовлекает в свой круговорот все новые планеты – других людей, соседние города, а потом и страны... Тонино украсил дома в Пеннабилли керамикой, солнечными часами. Он придумал городские фонтаны, а в Римини в старинных сводчатых подвалах возник ресторан, украшенный Тонино. 

Ему 90 лет, а он снова привез в Москву свои картины и керамику, которые радуют, как когда-то веселила радуга, перекинувшаяся через поле.

Тонино Гуэрру любят в нашей стране, потому что это один из последних гигантов послевоенного киновозрождения – он писал сценарии для Феллини, Антониони, Де Сантиса, Рози, Бертолуччи. Франческо Рози признавался, что порой в его фильмах больше Гуэрры, чем его самого...  На мой взгляд, в некоторых сценах «Амаркорда» голос Тонино Гуэрры слышен громче и явственнее, чем голос Федерико Феллини...

Он писал сценарии для гения советского кино – Андрея Тарковского.

Вспоминая Тарковского в Доме Нащокина, Гуэрра рассказал о сильнейшей ностальгии по России,  которую испытывал Тарковский в Италии.

«Я считаю, что Тарковский – один из пяти великих режиссеров, которые когда-либо были в мире. И Тарковский любил Россию так, как, может быть, сейчас  ее не любит никто. Мне он признавался: ”Италия прекрасна. Все здесь рядом с тобой. Но мне нужно видеть линию горизонта, а здесь это сделать невозможно. В России всегда видны горизонты”.

Как-то в октябре мы ехали с Андреем по Италии, и он все время просил остановить машину у вспаханных полей. Это удивило меня, и я спросил его, зачем ему это нужно. Он ответил мне: “Вспаханная земля везде одинакова. Когда я на нее смотрю, то вспоминаю Россию”».

Кончилась война, у Гуэрры в прошлом – голод и страдания в концлагере, куда он был депортирован немцами... Тонино едет в Рим, полный надежд на будущее... Надежда – факел, который зажигает молодые сердца. В 1950-60-е годы в Италии в атмосфере надежды и предчувствия счастья родилось великое итальянское кино.

«Во времена нашей молодости все было не так, как сейчас: нас объединяли совместно пережитые страдания во время войны, потом мы пришли к общим надеждам. Но и сейчас все еще можно изменить. Нужно только создать общую мечту, коллективные грезы».

В Италии того времени рядом работали прекрасные художники, писатели, поэты, актеры, музыканты. Надежда подстегивала вдохновение, вдохновение подстегивало фантазию... Образы, которые рождало воображение, перетекали от прозаического текста к миру, запечатленному на кинопленке, от холста к чудесной ритмике стихов... Так сценарист Тонино Гуэрра становился то художником, то поэтом (хорошим поэтом – недаром Пазолини включил его в свою энциклопедию ста лучших поэтов современности).

«Три дня мы не обмолвились ни словом –

На то свои причины были.

И все ж едой она мою тарелку наполняла,

А я съедал с понурой головой.

В постели, отвернувшись, спали,

Пока однажды утром наши руки

Не встретились случайно на спине собаки».

Качество человеческого материала не может ухудшаться, ухудшается время, когда оно лишает людей надежды и мечты. Поэтому сегодня, в эпоху пигмеев, гулливеры прошлых времен кажутся еще выше, еще значительнее, чем казались своим современникам...

«Я не изменился, просто мир лишился идеалов. Может быть, это мой недостаток, но сейчас мне трудно увидеть фильм, который бы меня захватил целиком. Кино пребывает в кризисе. Не знаю, как у вас, а у нас в Италии люди перестали ходить в кинотеатры. В кризисе в основном находится кинозал, потому что люди больше не хотят сидеть вместе в одном кинозале и смотреть фильмы... К сожалению, первую скрипку сейчас играет телевидение, а оно показывает плохую реальность».

Для работы, технологически обоснованной, не нужно творчество – одни исполнители, одна логистика с финансами. А если общественная жизнь не сфокусирована на человеке, не заинтересована в его личности, то его способности не раскрываются.

Может быть, поэтому всякий раз приезд в Россию человека, для которого жить – значит творить, вызывает такую радость. Это позволяет хоть на миг, хоть на день каждому из нас почувствовать себя поэтом.

«Повествовательный рассказ в кино сейчас скучен мне. Мне хотелось бы сделать недорогой фильм вместе с каким-нибудь молодым режиссером. Я бы хотел снимать кино одной маленькой камерой и снимать совершенно не так, как это делают сейчас. Потому что кино стало слишком технологичным. К сожалению, в Италии нет энтузиастов-продюсеров, которые помогли бы мне осуществить мою мечту».

Галерея «Дом Нащокина» пригласила Гуэрру в Москву показать свои работы последних лет. В камерных залах галереи мы видим «цветные мысли поэта» – его новые картины, керамику, расписанную им мебель, занавеси, печи, изразцы которых изготовил он сам, его пикантную графическую  серию «Камасутры».

Гуэрра работает каждый день: продолжает писать сценарии, стихи, книги, рисует, занимается ремеслами. Он постоянно устремлен в будущее и полон новых художественных идей. Директор галереи Наталья Рюрикова отмечает, что сегодня живописная манера мастера совершенно другая, чем была еще пять лет назад. Иной стиль, иные техники, иные замыслы – его душевной молодостью можно только восхищаться.

 Сегодня Россия похожа на голую выжженную степь – кажется, что в ней нет людей, только вышки, качающие нефть из земли в дальние страны. Но народ все же есть, он живет, чувствует, мыслит, хотя даже само это слово – «народ» – практически не употребляется сегодня, все больше говорят про каких-то «наших людей».

Вместе со словом «народ» исчезли человечность и гуманизм – как из общественных отношений, так и из современного искусства. Людям не на чем остановить взгляд, отдохнуть душой – в темном, уродливом мире чьих-то нездоровых фантазий, в который нас погрузили, нет красивого, нет веселого, доброго – только смерть, насилие,  унижение, злоба...

«Сейчас мы живем в трудном мире. Все силы ученых брошены на то, чтобы продлить жизнь человека до 120 лет. И в то же время человечество больше не любит старых. Дети и внуки не хотят жить вместе с дедушками и бабушками. То есть мы продлеваем жизнь – и одновременно разрушаем семью».

Все, что делает Гуэрра, он делает для радости людей, для украшения их жизни. Это относится и к родной Италии, и к России, которую он любит. Под влиянием жены он даже говорит по-русски целые фразы...

Гуэрра родился в маленьком городке Сантарканжело в Северной Италии, он крестьянский сын, поэтому умеет работать руками и  знает цену человеческому труду. Очень важно, когда человек чувствует себя частью народа, живет памятью родной земли, остается носителем родной культуры.

Всякий гармоничный человек очень поэтичен, он любит творчество и любит любовь. В фантастическом мире произвений Гуэрры кроме мужчины и женщины есть еще простые приметы повседневного мира. Это бабочки, птицы, рыбы – существа мистические. А еще есть луна и солнце, падающие осенние листья и кисть винограда, снег и теплый дождь. И даже... воздух.

«Воздух. Это такая легкая вещь,

Которая вокруг твоей головы

И которая становится светлее,

Когда ты улыбаешься...

Что еще нужно человеку для счастья?»

Он хочет наслаждаться «музыкой природы» – маленькими вещами, которые дарит жизнь.

В современной России считается, что не может иметь ценности жизнь человека, если он, например, не богат или не успешен. Но это преступная точка зрения!

«Моя любовь к России неизменна, может быть, она стала даже больше, чем прежде. Но в России появился ошибочный звук – звук звона монет, и он слышен здесь громче, чем в Италии.

Я всегда рассказывал у себя в стране о том, как удивительны русские женщины, как они интересуются культурой, любят читать книги. Но сейчас, к сожалению, их больше привлекают рестораны, чем чтение книг».

Современные люди как розы, выросшие в поле, хозяин которого решил, что они годятся только на то, чтобы выжать из них розовое масло и выгодно продать его на парфюмерную фабрику, выбросив стебли умирать на поле... Тонино Гуэрра напоминает нам, что если цветущей розой любоваться, то она станет источником творчества и любви. Только тогда жизнь этой розы и человека, который любуется ею, не будет напрасной. Благодаря любовному вниманию со стороны других людей, в каждом из нас проявляется неповторимая суть и красота.

Взгляд художника всегда способен увидеть красоту мира. Его восхищение миром или его печаль, его восторг или гнев порождают образы, составляющие новые вселенные... Вселенные Достоевского, Моцарта, Микеланджело... И одна среди них – вселенная Тонино Гуэрры...

«Остановки в Пеннабилли длятся дольше, и остаются маленькие путешествия в машине Джанни, который везет меня в покинутые городки с оставленными домами, где иногда встретишь человека, живущего в одиночестве с его огородом и дикими лечебными травами. Но более всего я путешествую теперь в воображении, когда смотрю, как на долину падает снег. И не суть важно, что все смешалось, Улисс из великой Одиссеи стал маленьким деревенским Улиссом, который после плена двинулся по Италии, Европе, Америке и Великой России. И в Пекине идет снег».

(Из книги «Лора переводит Тонино»)

Ольга ЖИГАРЬКОВА

  «Психологическая газета: Мы и Мир» (№6[166]2010)