И. был на первый взгляд вполне счастливым человеком...

Интересная профессия, любимая и единственная жена, дочка... Друзья считали его везунчиком. Как-то во время семейного ужина И. слегка изменился в лице, встал из-за стола и, сказав, что хочет подышать немного свежим воздухом, вышел в другую комнату, откуда открывалась дверь на балкон… Отправившаяся за ним через пятнадцать минут жена с ужасом увидела, что на балконе никого нет. Уже спустя несколько месяцев после трагедии она вспоминала, что незадолго до самоубийства И. стал вести себя странно, часто мрачнел, молча курил, думая о чем-то... Но эти воспоминания уже ничего не могли изменить. Как это ни печально, но увеличение количества самоубийств - еще одна примета нашего времени. Кто виноват?

Трудно однозначно ответить на такой сложный вопрос. К сожалению, двадцатый век породил весьма печальную науку - суициологию. В счастливом советском государстве статистика по самоубийствам была полностью закрыта до 1925 года. До восьмидесятых годов - как бы открыта, но далеко не для всех. Единственное, что могли сделать близкие человека, покушающегося на самоубийство, - это поставить его на психиатрический учет, что гарантировало "почетное" зачисление в официальные "психи". Между тем, руководитель отдела суицидологии при НИИ психиатрии Владимир Федорович Войцех считает, что только 25% всех самоубийств совершается психически нездоровыми людьми, все же остальные самоубийцы совершенно нормальны.

Интересен факт, что французские суицидологи взялись как-то составить психологический портрет типичной женщины-самоубийцы. И совершенно неожиданно получился портрет средней француженки. То есть "запрограммированных", "фатальных" самоубийц не существует. Но почему же тогда люди все-таки делают это?

- Вполне естественно, - говорит Владимир Федорович, - что в период экономического и духовного кризиса резко ползет вверх кривая самоубийств. Недаром начало роста этой кривой пришлось в нашей стране на 1991-1992-ой годы, а пика она достигла в 1994-ом. Может показаться, что все дело в так называемой "нестабильности". Однако далеко не большинство самоубийц - жалкие неудачники. Многим из них объективно можно только позавидовать, тем не менее, они почему-то оказываются в нашем Центре. Дело в том, что в подсознании нашего соотечественника нет негативного отношения к суициду. Самоубийца вызывает сочувствие, сожаление, но ни в коем случае не возмущение или презрение. И если человек воспитывается в подобной культуре, то, попав в трудную ситуацию, он покушается на свою жизнь, оправдывая себя тем, что "так на его месте поступил бы каждый". Так что не от одной только "нестабильности" процент самоубийств у нас так высок. Для сравнения: в Англии, например, самоубийство - не только уголовное преступление, но и большой позор, И процент покушений на собственную жизнь там на порядок ниже, чем в России. В период с 1985-го по 1994-ый год количество самоубийств в нашей стране выросло в полтора раза. Лидирует, как ни странно, периферия, при этом самым неблагоприятным в этом отношении регионом является Урал. Москва и Питер, слава Богу, пока не являются лидерами в этом печальном соревновании, но все равно - в одном только Питере в 1995-ом году покончило с собой более тысячи человек. Неспособность пережить ломку привычных жизненных стереотипов - вот то, что приведет к самоубийству намного вернее, чем беспросветная бедность. Человеку в жизни необходимо "уцепиться" за что-то. Для одних это - идеалы, для других - материальное благополучие, для третьих - жизнь с любимым. Лишившись такой "зацепки", человек часто думает, что лишился и смысла жизни. Зачем теперь ему жить?

Мы думаем, что смысл жизни - где-то снаружи. А он, оказывается, в самом процессе жизни. Мы уже не способны благодарить судьбу за то, что можем проснуться утром в мягкой постели, мы уже не получаем удовольствия просто от выпавшего снега, телефонного звонка, от чашки чая, от неспешной прогулки, от хорошей сигареты, в конце концов... Мы скачем, взмыленные, за целями, которые придумали для нас другие, а, не достигнув их, - сразу натираем мылом веревку. Мы как будто забыли, что рано или поздно все равно умрем, так, может быть, стоит еще чуть-чуть подождать, посмотреть, что там будет впереди? Почувствовавший это никогда не наложит на себя руки.

 «Психологическая газета: Мы и Мир» (№4)1997